Финансово-патриотический скандал. Глава провоенного фонда обвинила депутата в госизмене за критику расходов

“Я требую от правоохранительных органов немедленно провести проверку деятельности Монастыршина А.И. на предмет государственной измены, клеветы и пособничества экстремизму. Его риторика — не «личное мнение», а удары в спину нашим бойцам. Каждая подобная статья — прямая помощь врагу”.

Такими словами отреагировала общественница из Карелии Оксана Шаманская на заявление депутата, сообщившего, что руководимый ею фонд “Живой город” потратил сто миллионов рублей на зарплату единственного сотрудника — ее. Коммунист Андрей Монастыршин из карельского парламента давно пытался разобраться в финансовых операциях фонда, который после начала войны сосредоточился на сборе пожертвований для солдат. Монастыршин и сам активный сторонник войны и, в некотором роде, благотворитель: отдал военным свой прицеп.

10 апреля депутат опубликовал пост, в котором заявил, что получил от полиции Костомукши отчетность “Живого города” — правда, лишь за 2021 год. И цифры его шокировали.

“Итак, за 2021 год фонд «Живой город» собрал 962 656 тысяч рублей – почти миллиард. В том числе добровольные взносы и пожертвования – более 826 миллионов рублей.

Расходы на социальную и благотворительную помощь составили чуть более 702 миллионов рублей. Расходы на мероприятия (не уточняется, какие) – более 102 миллионов рублей.

И вот теперь внимание! Расходы на содержание аппарата управления – более 144 миллионов рублей. Из них зарплата – около 103 миллионов рублей в год, ещё больше 40 миллионов – неизвестно что, то ли командировочные, то ли премиальные.

Это при том, что официально в 2021 году в фонде была трудоустроена одна Оксана Шаманская. Получается примерно 12 миллионов рублей в месяц. Неплохое вознаграждение за труды. Знали ли об этом благотворители, щедро переводящие деньги в фонд?

Акцентирую ваше внимание, что специальная военная операция в 2021 году ещё не шла. Могу предположить, что поступления в фонд «Живой город» с 2022 года значительно увеличились. Используя лозунги «Всё для фронта, всё для победы», фонд, скорее всего, собирал миллиарды”, — написал на своей странице депутат Заксобрания.

Обвинения и угрозы

В тот же день Оксана Шаманская опубликовала ответ. Она сравнила Монастыршина с “тыловой крысой”, обвинила его в клевете и госизмене и пригрозила, что депутату стоит опасаться ее возвращения.

“Я, и мои боевые товарищи, не вечно будем далеко от вас, заниматься тем, что так вас раздражает. Мы не вечно будем за ленточкой. Война закончится. Наша страна победит. И мы вернемся с фронта. Вернусь и я”, — написала Шаманская, приложив свою фотографию в боевой амуниции. По официальной информации, Оксана Шаманская с середины 2024 года находится в зоне боевых действий.

Позже Шаманская опубликовала документы — отчет о поступлениях за 2021 год. Из них следует, что фонд получил лишь 959 тысяч рублей, а расходы на содержание органов управления составили 104 тысячи.

Между тем данные, предоставленные Андреем Монастыршиным, находятся в открытом доступе и легко проверяются. Согласно финансовой отчетности, опубликованной в базе данных юрлиц, фонд “Живой город” действительно получил в 2021 году почти миллиард рублей, а на зарплаты потратил более ста миллионов.

Комментаторы под постом Оксаны Шаманской предположили, что произошла бухгалтерская ошибка, результаты которой и опубликовал депутат Монастыршин.

Так проходит мирская слава

С началом полномасштабного вторжения “Живой город” стал аккумулировать деньги, направляемые на поддержку войны. Согласно отчетам, через фонд ежегодно проходили десятки миллионов рублей. Организация открыто подпитывалась из бюджета: только в 2022 году одним траншем из региональной казны на нужды провоенного фонда перевели 40 миллионов рублей.

Собирали и с предпринимателей, причем не вполне добровольно. Так, когда компания из Костомукши “Ягоды Карелии” отказалась жертвовать деньги в фонд “Живой город”, на нее натравили прокремлевский телеканал “ГТРК Карелия”.

Финансовая успешность организации подтверждалась публично: по словам карельского губернатора, с начала войны “Живой город” передал на линию фронта более 50 грузовиков с гуманитарной помощью. Фонд регулярно упоминался на странице губернатора Артура Парфенчикова, а на странице регионального правительства даже публиковались отчеты о поступлениях и тратах фонда. Там же размещались реквизиты, по которым желающие могли перевести пожертвования. “Могу сказать, что «Живой город» стал в Карелии одним из символов нашего пути к победе”, — заявлял Артур Парфенчиков. Когда Шаманская заключила контракт с Минобороны, губернатор лично напутствовал ее в своем кабинете и подарил икону.

Однако в конце 2024 года “Живой город” начал исчезать из официального медийного пространства. Фонд в социальных сетях губернатора и правительства не вспоминают, будто его и нет. Похожая картина — на сайте правительственного медиа “Республика”, где имя Шаманской и название фонда “забыли” с ноября 2024 года. Тогда общественница появилась в эфире пропагандистского шоу “Соловьев Live”, такой инфоповод правительственные журналисты пропустить не смогли.

Дошло до того, что бюджетники стали отзывать свои пожертвования в фонд. Если ранее заявление с просьбой переводить часть своей зарплаты в “Живой город” написал сам глава региона, то теперь бюджетников просят отдавать свои деньги в другие фонды — например, “Северный духовный путь”: его рекламирует губернатор, для его финансовой подпитки проводят благотворительные концерты.

Карелию уже длительное время сотрясают коррупционные скандалы. Под уголовным преследованием или уже в тюрьме несколько крупных чиновников. Одному из них, бывшему мэру Петрозаводска Владимиру Любарскому, не помогло даже участие в войне и полученное там ранение.

Несмотря на то, что Россия тратит на вторжение в Украину треть федерального бюджета, вкладываться в войну приходится и на уровне регионов. Так, в той же Карелии недавно приняли поправки в бюджет, предусматривающие миллиард рублей на выплаты военным-контрактникам; денег на дороги, водоснабжение и уличное освещение при этом не нашлось.