Прокуратура потребовала признать геноцид народов СССР в Мурманской области
Главный надзорный орган России продолжает переписывать историю через суды. Зверства нацистов в отношении военнопленных хотят признать геноцидом, при этом жестокость СССР в отношении собственных граждан остается без внимания.
Личное мнение журналиста
Прокуратура Мурманской области направила в областной суд заявление с требованием признать геноцидом и военными преступлениями действия немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны.
Как сообщается на сайте Генпрокуратуры РФ, при подготовке иска надзорный орган провел работу с органами власти, научными и образовательными учреждениями, общественниками и поисковиками. Также опросили свидетелей событий, имевших место 80 лет назад.
В пресс-релизе утверждается, что в период войны на территории Мурманской области было разрушено более 1,5 тысячи домов. Бойцов Красной армии брали в плен и содержали в лагерях, где они принуждались к изнурительным работам, умирали от голода и холода. По оценкам прокуратуры, число жертв оккупации превышает 15 тысяч, а денежный ущерб Мурманской области составил 1,3 триллиона рублей по текущему курсу. Эта сумма в десять раз превышает бюджет региона на 2025 год.
Генпрокуратура заявляет, что цель иска — восстановление исторической справедливости. На севере (например, возле Никеля, который тогда назывался Колосйоки и входил в Финляндию) действительно были лагеря для военнопленных, а преступления нацистских оккупантов — многократно доказанные и осужденные — не заслуживают ни малейшего снисхождения. Однако, говоря об исторической справедливости, было бы логично подать в суд еще один иск: о признании геноцида советского народа советскими же властями. Потому что в годы сталинских репрессий тысячи людей умерли в поселках для “спецпереселенцев” на территории Кольского полуострова. На полуостров отправляли раскулаченных — то есть деревенских жителей, имевших доход чуть выше, чем их односельчане.
Как отмечалось в отчетах НКВД – ОГПУ о количестве трудпоселков и проживающих в них трудпоселенцах, на 1 января 1940 года количество спецпереселенцев уменьшилось почти на 20 тысяч человек, что было вызвано высокой смертностью в спецпоселениях Мурманского округа, особенно в период 1930 – 1933 годов, и массовыми побегами из спецпоселков”,
— следует из исторической справки, размещенной на сайте правительства Мурманской области.
Условия жизни советских граждан названы “экстремальными”. Люди не имели домов и элементарных благ цивилизации, даже нормальной одежды.
“Некоторые спецпереселенцы «ходят почти босиком, т.к. свою обувь и одежду износили. Отмечены случаи, когда люди полученные рукавицы, за неимением обуви, надевали на ноги». Первоначально дома освещались электричеством, но впоследствии электроэнергию переключили для нужд производства, а палатки и дома отключили, не обеспечив их лампами и керосином.
В результате полного отсутствия детского питания, чрезвычайно тяжелого положения с жилищами и вследствие тяжелых климатических условий была очень высокая смертность детей. Только с августа по декабрь 1931 года здесь умерло 273 ребенка”
— говорится в справке, посвященной истории развития энергетики на Кольском полуострове.
Безусловно, одни зверства никак не оправдываются другими зверствами. Но история не терпит недомолвок и умолчаний. И уж если Генпрокуратура решила использовать суд для установления исторических фактов, идти нужно до конца.
Аналогичные иски рассмотрели суды уже в нескольких десятках российских регионов. В августе 2024 года геноцидом признаны преступления, совершенные во время оккупации Карелии. Изучая дело, Верховный суд региона зачем-то выслушал главу республики Артура Парфенчикова и посмотрел документальный фильм ГТРК. А в день, когда выносилось решение, силовики задержали направлявшегося в суд независимого журналиста Валерия Поташова — наверное, по какому-то совпадению.
Инициированные Генпрокуратурой процессы подаются как противодействие фальсификации истории. Впрочем, силовики проговариваются, называя борьбу “за сохранение исторической памяти” стратегической — то есть политической! — задачей, связанной с обеспечением национальной безопасности. Под этим словосочетанием российские чиновники уже три года подразумевают агрессивную захватническую войну, пытаясь оправдать ее всеми доступными средствами. В том числе — отсылками к трагедии 80-летней давности, из которой, похоже, не извлекли никаких уроков.
